СУДЬБА БАРАБАНЩИКА

Родился в апреле 1963 в Свердловске. Мама - бухгалтер на заводе, отец - слесарь какого-то большого разряда. Ходил во всевозможные секции и кружки - начиная с художественной школы и радиокружка, где мы собирали модели всяких танков и самолетов. Кроме того, была секция самбо, бокса, отряд "Каравелла", походы на яхтах и так далее. Учился в школе N 17 города Свердловска - до 8 класса, а потом - монтажный техникум.
Генералы песчаных карьеров
   С рисованием я быстро успокоился. Года 2-3, и все. У меня осталась куча рисунков, а последние были связаны с индейцами. Вот тогда началось увлечение луками и ножами. Я делал наконечники для стрел - естественно, мне помогал отец, хороший слесарь, он сделал мне изумительные наконечники, настоящие, стальные, я ими заборы прошибал - это лет в 10-11. И что-то меня уберегло - однажды я не попал в человека. Во дворе хулиган обидел каких-то ребят, - а у нас был довольно сплоченный коллектив, - и мы давай его гонять. Он рванул - и как-то неосознанно я выхватил лук, пальнул по нему, стрела пробила водосточную трубу. И тогда до меня дошло - в принципе она могла пробить и его. Я примерно представил себе последствия и с той поры кидал ножи и стрелял только в заборы.
  В индейцев играли. Кино покажут, все - "а-а-а!" - надевать уборы, и вперед. А я к делу серьезно подходил. Прочитал книгу, сделал бумеранг по чертежам, вышел на корт. И давай его пускать. И чего-то он правильный сильно был, все время в меня попадал. Один раз я увернулся и побежал от него, так он все-таки все равно попал - по ноге, где сухожилие. Ходил я потом плохо, но уже понял, что бегать от него бесполезно.
  А приводы в милицию были?
  В то время - не было. Потом уже. Когда я после школы поступил на завод, страсть-то моя осталась - я нашел какую-то сталь высоколегированную и начал из нее точить нож. Точился он плохо, поскольку сталь была хорошая. Но я сделал себе такой нож! Отполировал его, оставалось только рукоятку сделать. С завода пошел я на танцы - рядом парк был культуры и отдыха. А был я в пиджаке - времена-то какие! А по карманам - завод производил ножи, перочинные, еще какие-то, я не помню, зачем они мне понадобились, в общем, я по карманам натолкал их, хотел дома выложить. А до дома не дошел, встретился с друзьями и пошел на танцы. Рядом была какая-то драка - как обычно на танцах в темноте и происходит. Всех загребли в милицию, начали обыскивать. И вот каково же было удивление милиционеров, когда они вытащили у меня из карманов шесть ножей - пять заводских ножей, и один мой, настоящий честный. Я там был преступником number 1! Повезли в отделение, сняли отпечатки пальцев, проверили, не в розыске ли. Говорят:
— Ты что, у тебя ТАКОЙ нож! Ты представляешь, что у тебя за нож?
— Представляю, сам делал!
— А как ты хотел им воспользоваться?...
— Ну хочется мне нож, вот бы я к нему еще рукоятку сделал, ножны... Предмет искусства, еще зная, насколько он прочный!..
  Потом привезли родителей меня забирать, но, так как они были во мне уверены, то отнеслись к этому достаточно спокойно. А у меня там впечатлений хватило - рядом зэки какие-то были, жуткие совершенно, выпасть сразу в такой мир - с танцев - и бабах туда! Именно тогда у меня аллергия появилась на такие вещи, со всем этим связываться никак не хотелось.
  А пение под гитару во дворе?
  Конешшшно... Вот тут-то и началось самое главное. Во дворе кто-то мне показал эти самые три аккорда, а потом досталась мне книжка, в которой аккорды были точечками нарисованы на ладах. Ну, я отлично в этом деле разобрался. У нас построили детский садик - это же кладезь просто, собираться на верандочках и там петь!
  А потом девочки у нас во дворе расцвели, и начался период ухаживания. В те времена это делалось красиво и, естественно, сопровождалось песнями. Такие серенады. У меня приятель был, жуткий хулиган - вот у нас дуэт был, то он на соло-гитаре, то я. "Там где клен шумит", из "Оркестра Поля Мориа" какие-то темы. Усиленно исполнялись "Генералы песчаных карьеров".
   А "Портрет работы Пабло Пикассо"?!
  Был! Потом период с гитарами закончился. Появились магнитофоны первые и записи за деньги. Тогда все еще было запрещено. Я стал обладателем этих записей. А деньги... стипендию всю на это дело тратил. Я, сколько себя помню, никогда не был без денег. Грузчиками ходили работать на конфетную фабрику, например.
Весь город — это барабан.
   Барабанить еще в школе начал - вынос знамени, занос. Потом - гитара. Потом - уже в техникуме ("монтаж подъемно-транспортных машин и оборудования", это лифты и канатные дороги) - группа. В нашей учебной группе на 25 человек было три группы. Потом осталась одна - из тех, кто более или менее был знаком с аккордами и мог хоть что-то сыграть и спеть. Я однажды тоже на каком-то конкурсе пел, после чего руководитель мне сказал - ты лучше играй! Ну, я и сам слышал свое пение. Потом на репетиции барабанщик не смог что-то сыграть. Ему объясняли - объясняли, он говорит - вот сядь и сыграй. Я сел да и сыграл. Барабанщик обиделся и ушел. Так я остался за барабанами. Сначала надо мной смеялись. А через полгода перестали, у меня как-то быстро дело пошло. Потом появился руководитель, который познакомил меня с джаз-роком - "Махавишну оркестра". Вот с чего я начал слушать музыку. А уже через это подходить к нормальным рокешным делам.
   А потом, однажды - а к тому я моменту играл в джаз-роковом коллективе - помогал гитаристу поступать в музыкальное училище. Я с ним отыграл, после чего подходит ко мне зав.эстрадным отделением и спрашивает: "Почему барабанщик не поступает?" Я отвечаю: " Почему нет?" Взяли меня сразу на второй курс, а я ни бельмеса, ни одной ноты не знаю! Ничего понять не мог, что они говорят - "вторые ступени, седьмые пониженные..." Пришлось посещать сразу первый и второй курс, конечно, это было самое безрадостное - целыми днями находиться в училище. А через два месяца меня забрали в армию.
   А в "Трек" я приходил два раза. На каком-то фестивале, вроде на первом АРХИ, я играл с техникумовской командой роковую программу. И меня увидел Женя Димов, идеолог и барабанщик "Трека". У него к тому моменту были проблемы со спиной, и он не мог играть. Ему была нужна замена. Вот. Он со мной позанимался, потом вроде у него стало все нормально, потом неувязочка у нас вышла, я обиделся, он снова стал играть, а я вернулся в свою команду. Потом Женя пришел звать меня назад. Я - ни в какую. Он говорит : "Ну поедем, хоть поговорим. Просто поболтаем. Просто поиграем на барабанах." На этом он меня и поймал. Приехали, а там барабаны стоят - такие... Похоже, он гипнотизер был. То есть имел некие гипнотические силы. Аура какая-то совершенно странная. Техника игры у него была особая, удар, которого я ни у кого не слышал ни тогда, ни сейчас. Очень странная штука. Начали заниматься этим. Оказалось, что-то медитативное в этом было. Доставать звук из барабана. У него была своя теория -откуда у него звук-то такой появлялся. Это был действительно очень странный звук. И очень убедительный. Доставать звук из барабана, не вбивать его туда, а вытаскивать. И вот с этим было связано очень много занятий. Было, например, такое упражнение, когда я сидел на верхнем этаже университета - город весь передо мной. Он говорил: "Представь, что перед тобой барабан. Весь город - это барабан, и он должен зазвучать, полностью, всем объемом - ты должен его заставить." И я сидел и пытался достать этот звук. А у него получалось.
  На одной из репетиций мы позанимались, партии были очень кривые, сложные, но самое интересное было, когда они начинали получаться. А на одной из репетиций я почувствовал, что улетаю. Получается вместе, и все это почувствовали. Ведь все очень не хотели со мной играть - новый человек, коллектив очень сложный, интеллектуальный, университетский... Им неинтересно было возиться. И вдруг они на одной из репетиций почувствовали - масть пошла, поймали! И я почувствовал , чувствую - улетаю. И вот начиная с того момента я начал бороться. До этого Женька меня тянул, нормальная тяжелая работа, а вот потом ты преодолеваешь какой-то этап, и ты знаешь, ЧТО будет. Я перешел эту грань, и у меня получилось. Лучше это делать с руководителем, потому что человек слаб. Теперь я знаю, как работать. Я знаю, что нужно себя силой заставлять, я знаю, ЧТО получится в итоге. И это, я думаю, самое главное, чему Женька меня научил - он научил меня учиться. Начало было положено - я уже знал примерно, что я хочу. А потом - армия.
  Женька снова захотел играть в "Треке", а они... Мне рассказывали потом, у них произошел перелом, и почувствовав что-то другое, к старому возвращаться они не смогли. И поэтому... Гитарист ушел в филармонию, музыкальный идеолог занялся преподаванием, и группа, по сути дела, развалилась. Обидно страшно.
   А когда вернулся из армии (ВВС, обеспечение полетов)... Сейчас, я думаю, что во мне что-то сломалось в плане физиологии. Человек до какого-то возраста развивается, и пока это происходит, весь мышечный аппарат можно чуть-чуть подстроить, перестроить. Я уходил в армию самым перспективным барабанщиком в городе Свердловске, был подъем, пик. Когда я пришел, я слушал про себя легенды. А когда в вернулся в училище - ничего сыграть не мог. Эти два года... Мало того, что просто выброшенные, я и восстановиться-то не могу, мне для этого нужен период довольно жестких занятий!
   И Женьки рядом не было, который мог заставить, погрузить и заставить. Перешагнуть эту черту. Кто-то должен тебя провести. Этого не было.
  Я купил себе барабаны - на деньги, которые моя тетя отложила себе на похороны. Приехал, и